В круговерти добрых дел

Большая оптимистка и жизнелюб Людмила Степановна говорит, что чувствует великую благодарность своей родине – Казахстану, его многонациональному народу за дружбу, взаимоподдержку, душевную щедрость не только в День благодарности. Ей всегда хотелось и хочется жить только в этой стране, ставшей по-настоя­щему родной для её репрессированной матери, немки по нацио­нальности Лидии Шульц. Куда вернулся с войны попавший в плен, бежавший и после партизанивший в Бельгии её отец Степан Дорогов. А ведь судьба человека, имевшего к концу войны на руках бельгийский паспорт, могла сложиться по-другому. Но дочь уверена: не могла, потому что и отец был большим патриотом своей родины.

Родилась Людмила Хаврушина через три года после окончания войны. Но успела побывать «под комендатурой». По распоряжению ретивого сотрудника НКВД, наезжавшего в село с проверкой раз в неделю, все ссыльные должны были отмечаться у него вмес­те со своими детьми. Она до сих пор помнит сочувственные глаза сельских апашек, молча провожавших их взглядами. Помнит, как местные женщины угощали её куртом, иримшиком или лепешками, гладили её по голове натруженными руками.

– Я перечитываю иногда известное стихотворение «Курт – драгоценный камень», написанное преподавателем истории Раисой Голубевой по воспоминаниям узницы АЛЖИРа Гертруды Платайс. Каждая его короткая строчка преисполнена огромной благодарности простым казахам за сделанное ими тогда. Мне кажется, и моя мама, очутившись здесь против воли, позже также «молилась мусульманскому богу» за то, что оказалась именно в Казахстане, а не в другом месте, – говорит моя собеседница.

Ещё одно яркое воспоминание детства – добродушные нраво­учения сельчанина, которого все звали дед Каиржан. Пожилой человек подзывал к себе ребятишек и независимо от их национальности требовал назвать семь поколений дедов. Все дети села Серафимовка Зерендинского района той поры чётко знали своих предков до седьмого колена. Знает их и Людмила Хаврушина, причём как со стороны отца, так и матери.

Людмила Степановна с благодарностью продолжает, что многое в части отзывчивости, великодушия, мудрости и гостеприимства её молодые родители незаметно переняли у простых казахов, с которыми жили рядом. Научились сами, научили своих детей.

– Мы ведь, настоящие казахстанцы, никогда не обсуждаем вопросы, стоя на лестничной площадке, а в дом людей приглашаем, стол к чаю накрываем, – подытоживает мысль моя собеседница.

Быть в гуще событий, особенно помогать окружающим – это усвоенный ею с детства принцип. Сегодня ветеран труда является добровольным социальным волонтёром областного общества немцев Wiedergeburt, помогает взрослым и юным членам общест­ва по различным вопросам. А одну одинокую пожилую женщину по собственному желанию опекает индивидуально. Активно работает как член совета матерей, встречаясь со студентами, школьниками, бывает на мероприятиях Акмолинской ассамблеи народа Казахстана.

– Обожаю нынешнюю современно мыслящую молодежь. Их стремительный жизненный ритм, умение организовать любое дело. Пообщаешься с ними, зачерпнешь сил душевных, наберешься легкости и вдохновения и дальше работаешь. Благодарна им за то, что слушают старших, и самое главное, слышат, – подмечает она.

Четверо детей нашей героини живут в соседней России. Про них она говорит: где учились, там и пригодились. Это их решение, которое она уважает. Переживая, сыновья и дочери настойчиво зовут к себе маму. Но Людмила Степановна по-прежнему непреклонна.

– Там все другое: обстановка, воздух, климат, – говорит она. – Скучаю по детям и внукам, но долго находиться вне родного города, края просто не могу. Я, пожалуй, сейчас хорошо понимаю сказанное однажды моей мамой. Отвечая на чей-то вопрос, она сказала: «Моя родина – Казахстан. Выражение «историческая родина» – мне не очень понятно».

Людмила Степановна, лёгкая, коммуникабельная, откликающаяся на просьбы, называет себя неисправимой оптимисткой, верящей в лучшее. Почти каждый её день занят каким-либо полезным занятием, требующим внутренней дисциплины, собранности и организованности от неё самой. Но для неё сложнее было бы остаться вне этой круговерти добрых дел.