Какие вызовы ждут финансовый сектор Казахстана в 2022 году?
Налоговые риски, cancel culture и киберугрозы
От 2022 года многие ждали ослабления пандемии и снятия карантинных ограничений. Однако январские события в Казахстане отодвинули коронавирус на второй план. Едва привыкнув к условиям «новой нормальности», страна встала на вынужденный путь к реформам и восстановлению экономики. Планы по изменениям многообещающие, однако существуют глобальные риски, которые необходимо учесть. Асель Урдабаева, партнёр аудиторской практики KPMG в Центральной Азии, поделилась экспертным мнением о том, с какими вызовами и угрозами может столкнуться финансовый сектор в Казахстане.
Не так давно KPMG выпустила исследование по финансовому сектору Global CEO Outlook 2021, которое основано на опросе более 350 руководителей в банковском, страховом секторах и в сегменте компаний по управлению активами. В исследовании ранжированы основные риски развития сектора 2021 года. Топ возглавили регуляторные и налоговые риски, риски кибербезопасности, репутационные и операционные риски.
Чего опасаются в мире и причём тут Казахстан?
В Казахстане наблюдалась тенденция усиления регуляторного надзора в финансовом секторе в 2020–2021 годах. Внедрение таких инициатив, как риск-ориентированный надзор, мотивированное суждение регулятора, стресс-тестирование, анализ качества активов банков, SREP-оценка рисков, а также внесение изменений в регуляторные нормативно-правовые акты, с одной стороны, благоприятно влияют на усиление внутренних процессов в финансовых институтах, но, с другой стороны, создают дополнительные риски и барьеры для развития сектора в ближайшем будущем.
В 2021 году налоговые риски в финансовом секторе на мировом уровне «перешагнули» с 11 места на 2-е в рейтинге угроз. Это говорит о том, что фискальные органы многих развитых стран обращают особое внимание на финансовый сектор. Интеграция налоговых систем разных стран на глобальном уровне, межстрановая отчетность и прозрачность данных увеличивают давление на трансграничные корпорации, в том числе и в финансовом секторе. В Казахстане также в 2022 году планируется ряд комплексных налоговых проверок в организациях финансового сектора после нескольких лет затишья. Более того, в соответствии с последним поручением президента комплексные проверки будут проведены на таможенной границе.
В области киберугроз, к счастью, фатальных кейсов в Казахстане не наблюдается, однако пандемия, безусловно, внесла негативные корректировки. Помимо угроз масштабных кибератак на финансовый сектор, возрос риск угроз атак на пользователей цифровых инструментов, в этой области финансовым институтам следует перманентно вести кампании по работе с населением.
Что касается репутационных рисков, «культура отмены» в Казахстане пока развивается не так активно, как на Западе. Масштабных прецедентов, когда опрометчивое решение руководства компании значительно повлияло на её долгосрочное развитие, нет. Тем не менее, полагаю, такая культура затронет и наш регион в среднесрочной перспективе и будет развиваться параллельно распространению широкополосного интернета и цифровых финансовых инструментов.
Диджитал-развитие. Оценка зрелости Казахстана
60% опрошенных руководителей по всему миру отметили, что готовы к капиталовложениям в покупку новых технологий, а 74% — рассматривают технологическое развитие как возможность для своей организации. 69% руководителей подтвердили, что имеют агрессивные цифровые инвестиционные стратегии, намереваясь обеспечить статус «первопроходца, за которым последуют остальные». 67% опрошенных также уверены, что новые партнёрства и альянсы будут критичным моментом в продолжении гонки по цифровой трансформации.
Финансовый сектор в нашей стране переживает масштабный всплеск цифровизации. На сегодняшний день технические инструменты – своего рода must-have для финансовых институтов: вы не встретите ни одного банка, у которого бы не было мобильного приложения, например. Страховой полис также можно оформить не выходя из дома, запущены сервисы по оформлению цифровой ипотеки – все это, безусловно, требует вложений не только в части разработки и внедрения инноваций, но и в области технической поддержки.
Полагаю, что и у казахстанских руководителей на повестке капиталовложения в покупку новых технологий, как и во всем мире.
Неорганический рост – сделки по поглощениям и слияниям (M&A) являются топ-приоритетом в стратегиях развития в финансовом секторе на глобальном уровне
M&A является топ-приоритетом в стратегиях развития компаний финансового сектора в 2021 году в мире. 55% руководителей в секторе считают, что аппетит к неорганическому росту их бизнеса останется высоким в течение следующих трёх лет, в сравнении с 33% опрошенных в 2020 году. Данный тренд во многом связан с изменяющимися рынками во время пандемии и необходимостью выстраивания новых перспектив и точек роста. В Казахстане мы также наблюдаем консолидацию финансовых институтов как внутри сектора, так и сделки в сегменте M&A, связанные с развитием экосистем и реализацией диджитал-стратегий финансовых институтов.
ESG. По пути ли Казахстану со всем миром
Практики ESG в нашей стране развиваются довольно медленными темпами, особенно в финансовом секторе. Однако теперь, после поручения президента разработать новую концепцию по привлекательности Казахстана для инвесторов, есть вероятность повышения внимания к теме ESG.
На глобальном уровне руководители не полностью уверены, что программы ESG окажут положительное финансовое влияние на их организации, и лишь 36% согласны с тем, что подобные программы способны улучшить финансовые показатели.
В целом прослеживается определенная связь трендов, рисков и областей развития в финансовом секторе на глобальном уровне и в Казахстане. По некоторым направлениям мы ещё позади в развитии, учитывая специфику нашего финансового рынка и экономики страны в целом. Тем не менее необходимо иметь в виду и быть готовым в ближайшее время встретиться с определенными угрозами в развитии бизнеса, а также учесть данные риски при проведении реформ и изменений. Работать в финансовом секторе «по старинке» уже нельзя, переход на новый этап развития в секторе неизбежен.
Автор: Асель Урдабаева, партнёр аудиторской практики KPMG в Центральной Азии