Антитеррористические поправки разрушат бизнес по торговле оружием

После двух громких терактов этого года МВД разработал законопроект «О противодействии экстремизму и терроризму». В нём есть пункт, который касается оборота гражданского оружия. Согласно этому пункту теперь один человек может владеть только четырьмя единицами оружия — двумя нарезными и двумя гладкоствольными, а раньше разрешалось иметь десять единиц оружия. В интервью корреспонденту центра деловой информации Kapital. kz учредитель ТОО «Алпамыс» (туда входят несколько оружейных магазинов) Елена Кондрашова сказала, что эти поправки приведут к «разрушительному эффекту» для отрасли.

«У нас и так обороты падают уже который год — снижение покупательской способности, общая неуверенность граждан в завтрашнем дне, девальвации. Мы в основном специализируемся на оружии российского производства, но российский курс тоже поднялся по отношению к тенге… Так что мы и без того испытываем трудности», — сказала Елена Кондрашова.

Причина её пессимизма очень проста: чем меньше гражданам можно иметь оружия, тем меньше они будут его покупать. «После этих нововведений много людей останется без работы, поверьте мне», — подчеркнула Елена Кондрашова.

При этом бизнесмены-оружейники не просят ничего неординарного, только оставить их в покое. «Мы даже не против действующего законодательства. Просто хотим, чтобы все оставалось так, как есть. Законы, которые сейчас регулируют нашу сферу, в принципе нормальные. Люди привыкли по ним работать», — сказала Елена Кондрашова.

Вице-президент оружейной ассоциации «Корамсак» Сергей Катнов, выступая на брифинге аналитической группы КИПР, высказался куда горячее: «Эти меры направлены на то, чтобы ограничить деятельность нашей отрасли, чтобы кому-то хорошо спалось. Мы отличаемся тем, что никогда не просили льгот и субсидий для нашей отрасли, так как понимали, что самые бедные у нас это банки и нефтяные компании, которые получают поддержку из бюджета. При этом в нашей отрасли, даже если взять одного работника, платят в бюджет до 3 млн тенге только по НДС, я не говорю о других налогах».

При этом охотники — основные покупатели — тоже, скорее всего, потеряют в деньгах. «Когда я задал заместителю министра внутренних дел вопрос (Сергей Катнов входил в рабочую группу по законопроекту. — Ред.), как быть тем, кто имеет оружия больше лимита, он сказал, что оружие останется у них, у владельцев. На пять лет, а потом изымут. То есть даже если последовать этой своеобразной логике (что ячейка радикалов-салафитов ворвется в охотничью избу за ружьями. — Ред.), проблемы не решатся. Зачем тогда отсрочка? Когда пять лет истечет, этот срок не продлят. Если же государство не даёт акт в виде отказа о продлении разрешения, то таким образом оно прекращает право собственности в части владения и пользования этим имуществом», — говорит Сергей Катнов.

При этом он подчеркнул, что таким образом государство пытается обойти статью 291 Гражданского кодекса, «согласно которой в случае прекращения права собственности в результате государственного акта убытки собственника возмещаются в полном объёме по рыночной стоимости».

«Мы сделали свой расчет, сколько лишних стволов окажется. По нашим подсчетам, таких лишних стволов больше 6 тысяч. Если брать самую небольшую стоимость — 400 тысяч — уже получается 2,5 млрд. Чтобы эти деньги не выплачивать, они пошли по такому пути», — считает глава оружейной ассоциации «Корамсак».

Реакция депутатов и представителей МВД на его аргументы свелась к тезису, что «у нас свой путь, свои национальные особенности, мы как хотели принять закон в таком виде, так его и примем».

Подхватив заданную правоохранителями тему особого пути, Сергей Катнов, выступая уже на брифинге КИПРА, привёл пример Южного Судана. Там, напомнил спикер, периодически идут гражданские войны, «и там, конечно, очень жесткий закон об обороте оружия. Там человеку можно иметь всего один ствол и пятнадцать патронов в год».

С другой стороны, есть пример Норвегии, где после теракта Андреса Брейвика также задумались о борьбе с терроризмом. «В передовых странах считается, что орган, который контролирует определенную сферу, не принимает участия в принятии закона по этой теме. Потому что они даже нехотя могут сделать это в первую очередь в своих интересах, а не в интересах общественной безопасности», — считает Сергей Катнов.

Самое обидное для оружейников, что пункт закона, который обанкротит их магазины, не поможет в борьбе с терроризмом. Более того, это лишняя мера.

Почему так?

Эксперты, которых собрали руководители КИПРА, в первую очередь коснулись мирового опыта. Страны, которые имеют долгий и успешный опыт борьбы с терроризмом, никогда не прибегали к тем мерам, которые указаны в пункте законопроекта, разработанного МВД РК. Великобритания десятки лет сражается с боевиками «Ирландской республиканской армии» (IRA); Испания — с баскскими сепаратистами; Германия и Италия воевали с леворадикальными экстремистами — с RAF и «Красными бригадами» соответственно. «И во всех этих странах вообще нет ограничения на количество оружия, которым может владеть одно лицо. Самым главным критерием является наличие условий для хранения. А эти страны, я повторяю, десятки лет воюют с терроризмом. Но никогда там не делали того, что собираются делать у нас. Почему? Потому что они понимают, что такие меры приведут к краху сегмента потребительского рынка: магазины, стрелковый спорт, все пострадают», — сказал Сергей Катнов.

Чем же в МВД мотивируют введение в законопроект этого пункта? «МВД мотивирует тем, что потенциальные террористы будут красть оружие из домов охотников. Информацию о том, где живёт охотник и сколько у него единиц оружия, злоумышленник, если захочет, сможет получить только в МВД. Больше нигде», — недоумевает Сергей Катнов.

Руководитель КИПРА Ерлан Смайлов, взяв слово, подчеркнул, что по конкретному пункту в законопроекте «нет цифр, никакой статистики не приводят». «Оценки регуляторного воздействия тоже нет. Есть только общие фразы. Вроде — „количество оружия большое“. Минсельхоз, видите ли, сказал, что „очень много случаев браконьерства охотниками“. Когда к ним обратились за уточнениями, сколько конкретно случаев было, чтобы охотники с зарегистрированным оружием попались на браконьерстве, точных цифр не дали. То есть они, видимо, посчитали, сколько рыбы поймали сетями, кто рубит саксаул, а потом свалили это все в одну кучу. Видимо, так и получилось „очень много случаев браконьерства“. Хотя рыбу ружьем никто не ловит», — отметил Ерлан Смайлов.

Кроме того, согласно данным «Корамсак», только в 5% случаев у браконьеров было при себе зарегистрированное оружие.

По данным Генпрокуратуры («анализ периода длительного времени»), которые привёл Ерлан Смайлов, «экстремисты, готовясь к атакам, не имеют на руках огнестрельного оружия». «В этом году у нас было два теракта с огнестрелом, на них и отреагировали. Но если смотреть холодной головой, как и должны правоохранители, то с каждым годом фиксируется сокращение применения огнестрельного нарезного оружия при совершении преступлений. И в целом оружия», — сказал Ерлан Смайлов.

В 2013—2014 гг. по уголовным делам, связанным с террористической деятельностью, показатель применения огнестрельного нарезного оружия — нулевой. В целом за последние восемь лет — с 2008 по 2015 год — в стране совершили 1 млн 963 тысячи преступлений. Из них с применением огнестрельного оружия чуть более 4 тысяч. С применением огнестрельного нарезного оружия — 125. Терактов за эти годы было пять, огнестрельное оружие использовали только раз. «Но даже в 2016 году ни один из экстремистов не отобрал ни одного ружья у охотника. Ни один из них не был охотником с разрешением и охотничьим билетом. Зато было нападение на оружейный магазин в Актобе», — говорит Ерлан Смайлов.

Глава оружейной ассоциации «Корамсак» Сергей Катнов напомнил, что после теракта в Таразе в 2011 году они рекомендовали МВД «дублировать тревожный сигнал не только в охранной фирме, но и в пунктах полиции». «Тогда нас не послушали, сказав, что полиция вас специально охранять не должна. Теперь МВД внесло в парламент как своё ноу-хау ту идею, которую они отвергли в 2011-м. Если бы они сделали это пять лет назад и на стрельбу в оружейном магазине, кроме этого одного парня, приехал бы ещё СОБР в бронежилетах, ситуация сейчас была бы совершенная другая», — говорит Сергей Катнов.

Ситуация, кроме прочего, такова: законы, ограничивающие хождение оружия, влияют только на законопослушных граждан. «Уровень преступности как рос, так и растёт. Пневматическим оружием как стреляли, так и стреляют», — сетует Александр Тен, президент Национальной стрелковой ассоциации.

«Есть информация, что, нападая на оружейный магазин в Актобе, они использовали как раз таки травматы. А ведь по задумке они (травматические пистолеты. — Ред.) как раз таки должны были исчезнуть», — сказал он.

В целом эксперты сошлись во мнении, что МВД стоит сделать ставку не на облегчение собственных задач, лишив простых охотников хобби, а бизнесменов — прибыли и работников, а улучшать физические навыки своих сотрудников, их стрелковые качества. «Имеет смысл совершенствовать навыки оперативно-розыскной деятельности, ведения следствия», — добавил Ерлан Смайлов.